Выпуск: 667, Шаабан 1444

Категория: Детская

Сегодня, наши юные читатели, предлагаем вам познакомиться с творчеством замечательного писателя Ахмеда Устарханова.

Ахмед Гаджиевич родился в 1927 году в селении Эрпели Буйнакского района Республики Дагестан. Работал в колхозе. Окончил Буйнакское педучилище и стал работать учителем начальных классов. Затем заочно окончил исторический факультет Дагестанского учительского института. Ахмед Устарханов – автор девяти сборников рассказов и повестей, в том числе для детей. Член Союза писателей России, заслуженный учитель Дагестана. Награждён медалью «За доблестный труд» и памятной медалью имени Антона Павловича Чехова. В 2017 году писатель ушёл из жизни. Дорогие ребята, перед вами – один из рассказов Ахмеда Устарханова для детей.

Куда бы я ни отправлялся, мама всегда предупреждала: 

– Смотри, сынок, остерегайся чужой уздечки (уздечка – часть снаряжения и упряжи, надеваемая на голову лошади и предназначенная для управления животным).
– Анай (мама по-кумыкски), что это за «чужая уздечка» и почему её надо остерегаться? – спросил я её однажды.
– Если тебе кто-нибудь наденет уздечку, то тебя как лошадь будут водить куда угодно, захотят на твоей шее кататься, а захотят – и в плуг (изделие, используемое в сельском хозяйстве для того, чтобы пахать землю) могут запрячь, – ответила мама.
– Как запрягут? Кто запряжёт?
– Как кто? Тот, кто наденет на тебя уздечку…
Как-то раз мама послала меня узнать, работает наша мельница или нет, – ей надо было помолоть кукурузу.
Отправился я на мельницу и по дороге встретил своего приятеля Баммата. Под мышкой у него был маленький топорик, а в руках – дудочка.
– Что я тебе скажу по секрету, только, чур, никому не говори, – как заговорщик сказал Баммат.
– Скажи, что?
– Никому не скажешь?
– Честное слово.
– На горе Гасан-тёбе живёт лиса, я нашёл её нору. Когда я к ней подхожу и начинаю играть на дудочке – из норы выходят два лисёнка и слушают. А? Какие красивые! Хочешь посмотреть – идём со мной.
– Слушай, ведь меня послали узнать, работает мельница или нет.
– Я только что оттуда, не слышно шума мельницы. 

И я поверил ему – кому не хочется увидеть лисят, которые выходят из норы, когда играют на дудочке?

Мы добрались до Гасан-тёбе, залезли на неё и пошли дальше, а лисьей норы всё не было, и я почувствовал что-то неладное.

Когда мы пришли в местечко Тобургу-бет, Баммат, ничего мне не объясняя, начал рубить топориком прутья для метлы.
– Где же твои лисята? Ты меня обманул, да? – закричал я.
– Ха-ха-ха! Поверил! Маленький, что ли, чтобы не знать? Звери не очень увлекаются музыкой, – рассмеялся Баммат. – Просто мне было скучно одному сюда идти.
– Врун ты и больше никто, – заявил я и направился обратно. 

Я шёл и злился на Баммата всю дорогу.

Когда добрался до футбольной площадки, смотрю, ребята собрались играть.
– Эй, Акай, иди к нам, одного игрока не хватает, – позвали они меня.
– Не хочу! – крикнул я им.
– Постой! Ты будешь капитаном! Ты что, не хочешь быть капитаном?
– Чуть-чуть поиграю, до первого гола буду капитаном, – решил я.

Я никогда ещё не был капитаном.

Играли мы до вечера, и я совсем забыл про мельницу. Когда вернулся домой, сразу почувствовал запах свежемолотой кукурузной муки. Мама уже испекла из неё чапелеки (кумыкские лепёшки с начинкой).
– Ну как, – спросила она, – сходил на мельницу?
– Шума там не слышно… – краснея, пробормотал я.
– И на чью же уздечку ты попался? – ласково улыбнулась мама. – Иди вымой руки и садись за стол, будем ужинать.