Выпуск: 687, Раджаб 1445

Категория: Социальная

Блокада Ленинграда – 872 дня страданий, боли, голода, страха, отчаянья. Десятки тысяч часов неописуемых мук для самых беззащитных жертв военного времени: детей, женщин, стариков.

В годы Великой Отечественной войны через мучительные испытания прошла вся страна, но именно в Ленинграде они достигли апогея. 

27 января 1944 года красносельско-ропшинская группировка вермахта была разгромлена войсками Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов. В год 80-летия освобождения города на Неве от фашистского гнёта газета «Ас-салам» напоминает о том, как выжил Ленинград. 
Наступательная операция Красной Армии «Январский гром» стала оттепелью, весной, победившей суровую, смертоносную зиму. Тысячи людей, переживших эти страшные годы, вышли на улицы, когда небо победившего блокаду города озарилось светом салютов. Это было время сбывшихся надежд, принятых молитв и благодарности за долгожданное освобождение. 

1941 год

На 79-й день войны силам фашистской Германии удалось блокировать Ленинград. Немцы не смогли пройти дальше ленинградских пригородов, и во вражеском кольце оказалось более 2,8 млн человек. Для Ленинграда эта страница в истории стала самой чёрной. Уже в первую зиму блокады голод тысячами уносил человеческие жизни. Власти оказались не в состоянии организовать полномасштабную эвакуацию. Даже дети, старики, инвалиды оказались запертыми в городе, где стремительно заканчивались запасы продовольствия и медикаментов. 125 граммов хлеба, изготовленного с добавлением шелухи, целлюлозы, обойной пыли, – это всё, на что могли рассчитывать служащие, дети, иждивенцы. Для рабочих хлебная норма составляла 250 граммов. 

Первая зима – самое страшное время в блокадном Ленинграде. Температура опускалась ниже - 40 градусов, транспорт стоял, отапливать дома было нечем. 4 тысячи человек погибали ежедневно от голода, холода, бомбёжек. 

От неминуемой гибели город спасла Дорога жизни, проложенная по льду Ладожского озера. В 1942 году по его дну прошли три живительные артерии – линия электропередач, телефонный кабель, трубопровод. Так Ленинград, окружённый врагами, получил связь с остальной страной. 

Доктор филологических наук Дмитрий Лихачёв в своих воспоминаниях о блокаде пишет: «Только умирающий от голода живёт настоящей жизнью, может совершить величайшую подлость и величайшее самопожертвование». На его глазах происходили события, где проявлялись знаковые явления человеческой души. Но добро победило. 

Война за умы

Фашисты делали попытки завладеть умами ленинградцев. Начиная с июля 1941-го в городе распространялись листовки, поддельные выпуски газеты «Правда», дискредитирующие действующую власть. Фашистская Германия пыталась убедить ленинградцев сдаться без боя, рисовала радужные перспективы в случае капитуляции. Отпором ленинградцев стало радио: «Говорит Ленинград!» Любимые народом дикторы блокадного радио Антонина Васильева, Михаил Меланед, Давид Беккер, чьи голоса стали уже родными для горожан, поддерживали в людях надежду, смягчали ужас одиночества и голода. 

Город не сдался 

«Вы, живые, знайте, что с этой земли мы уйти не хотели и не ушли. Мы стояли насмерть у тёмной Невы. Мы погибли, чтоб жили вы», – надпись на памятнике «Рубежный камень» на «Невском пятачке». За годы блокады, по разным источникам, погибло от 800 тысяч до более миллиона человек. Это больше, чем все потери США и Британии за всю Вторую мировую войну. Вина за гибель сотен тысяч жителей осаждённого города полностью лежит на командовании фашисикой Германии и союзной ей Финляндии, чья армия не давала подступа к Ленинграду со стороны Карельского перешейка. Во всей истории человечества подобные случаи, когда огромный город вместе с жителями окружён врагами, единичны. Но Ленинград боролся и жил. Женщины и подростки трудились на работающих в городе предприятиях: ремонтировали военную технику, выпускали оружие, чинили линии электропередач. Командование фронтом боролось всеми силами за Ленинград. «Невский пятачок» стал символом несгибаемого мужества защитников города. За сутки в этот район сбрасывалось не менее 52 тысяч бомб. Эти 2 км вдоль Невы стали плацдармом для военных действий на 400 дней, до момента прорыва блокады. Здесь полегли тысячи солдат как с той, так и с другой стороны. 

Если бы фашисты смогли пробить оборону, то жители были бы обречены на смерть, а армия врага получила бы возможность перебросить часть своих сил к Сталинграду и Москве. Ход войны мог полностью измениться. Но Ленинград выстоял – благодаря неиссякаемой силе духа каждого, кто смог выдержать испытания голодом, холодом, одиночеством, страхом, благодаря тем, чья вера была сильнее ужасов войны. 

Из воспоминаний Елизаветы Васильевны Панченко: 

«Во время блокады мне было пять лет, я ходила в детский сад, воспитатели очень старались отвлечь нас от тревожной обстановки, царившей вокруг: рисовали, песни пели, сценки ставили, гуляли. Один раз, когда наша группа была на прогулке, начался жуткий обстрел. Наша воспитательница завела нас в ближайший подвал и закрывала собой, как курочка цыплят. Вокруг всё взрывалось, грохотало, а мы стояли и дрожали. 

Есть хотелось всегда. В детском саду нам давали популярное в то время блюдо – хряпу. Суп из крапивы и других кислых и горьких трав. Воспитатели уговаривали нас есть этот суп, чтобы получить хоть какие-то витамины. Ещё для подпитки сил организма давали настой из хвои. Ветки для него собирали измождённые, умирающие от голода женщины. Вот где кроется победа нашего города. Да, солдаты, защитники Родины старались изо всех сил, но какой же героизм проявляли обычные люди! Я постоянно думаю об этом: способно ли современное поколение на такое самопожертвование? Девочки 10–13 лет, которые качались от слабости, еле держались на ногах, ходили по многоэтажкам, лифтов не было. Они стучались в каждую квартиру, чтобы найти живых. Часто случалось, что взрослые умерли, а маленькие дети оставались. Девочки искали их, спасали от верной смерти. 

Я сама выжила чудом. Я умирала от пневмонии, была совсем слабой. Заведующая детского сада, куда я ходила, на спине несколько километров несла меня до больницы. Была зима, и каждый шаг в скованном морозами городе мог стоить ей жизни. В больнице три месяца меня выхаживали врачи, за это время вся моя семья погибла…» 

Из воспоминаний Валентины Петровны Лариной: 

«С детства я знала, что Бог меня бережёт. Зимой 1941-го у многих наших соседей украли дрова, а наш подвал не тронули. Во время морозов топили буржуйку, кипятили воду, наш хлебный паёк делили так, чтоб маме побольше осталось. Свои кусочки крошили в чашку, заливали кипятком, пили. И так снова и снова, пока вкус хлеба совсем не исчезнет. В 1942-м мой братик Серёжа поднёс кружку ко рту, остановился и умер. Мама посмотрела на него, помолилась, сказала: «Слава Богу, сын больше не мучается!» Мы со старшей сестрой завернули его в одеяльце, на санках отвезли в пункт приёма трупов. В начале блокады тела разрешали складывать рядом с кладбищем, потом организовали такие помещения. Те, кто погибал на улице, так и застывали сидя. Самый страшный день для меня – 6 марта 1942 года. Ночь. Маме всё хуже и хуже. Она хрипела, не могла дышать. Мы с Шурой давали ей попить горячую воду, укутывали всем, что есть в доме. Под утро мама умерла, мы позвали участкового. Он сказал оставить тело матери дома ещё до конца марта, чтобы получать за неё хлеб. Так в то время все делали, чтобы выжить. Я подходила и долго смотрела на неё, мне казалось, что она просто спит. В конце марта, перед оттепелью, мы с сестрой завернули мамино тело и отвезли в тот барак». 
 

Cафия Фокина