Выпуск: 533, Зуль-каада 1438 г.

Категория: Интервью

Город Троицк Челябинской области – самый солнечный город России. Это официальные данные. Мои же неофициальные наблюдения за его жителями говорят о том, что их формирующийся под обильным солнцем нрав крайне радушен.

О самом солнечном хазрате – Данисе Ахметшине, имаме Махалля-мечети № 722 г. Троицка РДУМ ЧО, которая в народе носит имя Гатауллы-муллы, её первого имама, – и будет мой сегодняшний рассказ. С Данисом-хазратом Ахметшиным мы, группа женщин из Муфтията Дагестана, познакомились на зиярате «духовного солнца» этих мест – Зайнулы-шарифа Расулева.

 Хазрат был рад встретить дагестанцев и познакомил нас с молодой супругой, которую обрёл всего неделю назад. За несколько дней пребывания в Троицке я так много добрых слов услышала в адрес 23-летнего имама Даниса, что эта моя беседа с ним для читателей газеты «Ас-салам» стала совершенно неизбежной.

 Хазрат Данис рассказал, что с юного возраста имел тягу к религии, стремился познать всё, что с ней связано, и с девятого класса школы начал помогать в мечети. С этого же возраста стал изучать жизнь шейха Зайнулы Расулева, его духовное наследие, суфизм.

 Страстно возжелав найти себе наставника и встать на путь мюрида, Данис начал размышлять о том, искать ли его в Турции, где этот источник открыл для себя Зайнулашариф, или ехать в Дагестан, куда он передал цепочку наставничества.

 «Я даже сейчас не помню, кто был тем мудрым человеком, который, сам не будучи суфием, сказал мне: «Шейх же знал, где суфизм сохранится в чистоте, езжай туда, куда он передал его» (имеется в виду его дагестанский ученик – шейх Сайфула-кади Башларов). И я начал собираться в Дагестан, однако мои домашние такой кипиш подняли, узнав о моих планах, что мне, тогда ещё слишком юному, пришлось их отменить. И я поехал учиться в Казань, получать исламское образование в Российском исламском институте (сейчас – Казанский исламский университет). Там я узнал, что покинул этот мир шейх Саид-афанди аль-Чиркави, что было для меня огромной болью. Во мне билась только одна мысль: «Я не успел».

 Закончив учебный год, поехал на каникулы домой, и, будучи уже на вокзале, поменял билет и уехал в Дагестан. Моя мечта сбылась: я обрёл духовного наставника – шейха Ахмада-афанди Абдулаева. Первая встреча с ним навсегда останется самым дорогим моим воспоминанием. Я стал посещать его раз в год и через три года обучения поехал к нему с вопросом, касающимся учёбы.

 У меня были с ней некоторые затруднения, и я посоветовался с шейхом, он сделал мне дуа и передал мне уверенность, что всё будет хорошо. Но это «хорошо» оказалось не таким, как я представлял. Каждые каникулы я помогал в мечети. Собственно говоря, я делал это уже с девятого класса, хорошо знал местный джамаат, а они меня.

 И вот одним летним вечером приходит ко мне муфтий Челябинска Ринат-хазрат Раев и предлагает быть имамом нашей мечети. Я, конечно, растерялся, у меня же, говорю, учёба, мне 21 год только, не справлюсь, есть же люди, говорю, намного достойнее меня. А он: «Соглашайся. Учёбу заочно закончишь. Мне сейчас мечеть новую значительно проще построить, чем имама найти». Так и стал я имамом».

 – А как воспринял джамаат мечети эту новость? Пожилые бабаи не обиделись, что молодого-то имама поставили? – Нет, что вы, – обрадовались все. Они боялись, что кого-то со стороны назначат, а меня-то давно все знали, репутация у меня была и хорошие отношения со всеми. И до сих пор так. Как они меня поддерживают! Такие чудеса происходят у нас!

 Вот в Рамадан прихожанка одна дала 200 тысяч на ремонт мечети, у нас как раз крыша прохудилась, я отказывался брать. Говорю, идите к бухгалтеру, я на себя ответственность не возьму, чтобы вы чего потом не подумали. Так заставила, говорит, не хочу, чтобы знали, кто денег дал. А вчера прихожу в мечеть – скамейки новые на улице установлены. Совсем не знаю, кто это сделал; пока меня не было, тайком подарок нам такой сделали.

– А другие успехи как? Слышала, при вас больше стало верующих в мечеть ходить? – Ну что тут сказать... На таравихи в этом году собирались по три ряда молящихся, раньше-то и один ряд не набирался. На джума тоже раза в три больше народу ходит, но очень мало, очень. У нас же тут очень сильно старались исламскую память в людях заглушить, удалось частично, но люди душевные всё равно у нас, просыпаются потихоньку. Я стараюсь, как могу, призывать их. Хотя бы намаз чтобы делали они. 

 Одна из жительниц города рассказала нам, что однажды хазрат чуть не погиб и чудом спасся. Расспрашиваю его самого, неохотно рассказывает:

– Был случай. Мне один человек подарил чётки, которые ему шейх Саид-афанди дал, и я их всегда в кармане носил. А в этот вечер они порвались, и я вынужден был их оставить. Поехал домой на такси, дождливо было, и авария случилась. Да такая, что вся машина не подлежала восстановлению, дверь с моей стороны вся помята, стёкла разбиты, а на мне только осколки, ни царапины. Я домой пошёл, в шоке слегка был, спать лёг. На следующий день мне сон приснился: в пустой комнате шейх Саидафанди сидит на стуле и дуа за меня делает. 

– Вы недавно женились. Как супругу выбирали? – Мне её скромность понравилась, она очень скромная девушка. Узнал о ней, оказалось, имама челябинского племянница, вот и посватался. 

– А тебе что понравилось в молодом хазрате? – спрашиваю его абыстайку Алию. – Мне о нём много всего рассказывали хорошего, но больше всего симпатию тоже вызывала его скромность.

На этой позитивной ноте о том, как нашли друг друга два похожих солнечных человека, пожалуй, и закончу о них рассказ. Наша беседа завершилась во дворе мечети, где вдоль здания росли красивейшие разноцветные кусты роз. О человеке, их посадившем, и о том, почему меня так поразила эта история, рассказ читайте в следующем номере. 

БЕСЕДОВАЛА ЛЕЙЛА НАТАЛЬЯ БАХАДОРИ