Выпуск: 574, Ша’бан 1440 г.

Категория: История

Религиозная преданность и сосуществование на Северном Кавказе В начале лета 1869 года английский путешественник альпинист Фредерик Уильям Фрешфилд, отправившийся из Требизонда на северо-восточном побережье Турции в порт Поти в Грузии, писал: «Мы поднялись на палубу на рассвете, дабы не потерять ничего из нашего приближения к кавказским берегам. Пароход быстро бежал по прекрасной бухте, которая образует восточную оконечность Чёрного моря… Перед нами поднимались горные кряжи, хребты за хребтом, пока позади и над ними всеми не возвысились вершины Центральной цепи Кавказа, почти ничего не говоря о своей высоте глазам, не посвящённым в горные таинства, но достаточно ясно показывая нам, что мы находимся на параде гигантов, вооружённых в доспехи из обрывов и льда, подобные тем, которые мы так часто встречали в Альпах. Один величественный снежный купол, заметно превзошедший всех соседей, мы приветствовали как Эльбрус».

Как и многие путешественники задолго до и после него, Фрешфилд проходил по одному из многочисленных маршрутов через Закавказье, которые вели к Дарьяльскому перевалу (известному Страбону и другим в древности как Кавказские ворота) – главному проходу на север через центр Большого Кавказского хребта.

 

Он намеревался подняться на самую высокую вершину Европы, вулкан Эльбруса и гору Казбек, к истокам Терека, берущего главные притоки с северных склонов хребта, превращаясь в главную речную систему на севере Центрального Кавказа.

 

Ниже по течению Терек проходит ущелье, известное как Эльхотовские ворота. Здесь, на южных подступах к стратегическому перевалу, аланы в X веке создали поселение, получившее известность как Джулат. Город быстро рос и к началу XIII века стал важным центром на торговом пути север – юг – основном канале не только для обмена товаров, но и для продвижения верований и в конечном счёте для распространения Ислама, который в XIII–XIV веках стал господствующей религией на Северном Кавказе.

 

В 1238–1239 годах Джулатская область была завоёвана монголами. Город Верхний Джулат был разорён, но быстро восстановлен и в XIV веке стал главным центром Золотой Орды на Юге. При Тохта-хане (1292–1312) Дарьяльский перевал вновь был открыт для торговли. Строительные работы в Джулатском регионе, начатые во время его правления, усилились при Узбек-хане (1313–1342), первом монгольском правителе, сделавшем Ислам государственной религией.

 

В 1395 году многотысячная армия Амира Тимура окончательно разгромила Тохтамыша, хана Золотой Орды, на равнине между реками Терек и Кума. Этот разгром стал предвестником начала упадка Золотой Орды. Тем не менее, жизнь города Верхний Джулат не пострадала, хотя произошли изменения в демографической составляющей.

 

В дагестанской летописи XIV века «Тарихи Дербенд-наме» написано, что большую часть его жителей составляли татары, выходцы из Крыма. Таким образом, Верхний Джулат стал более широко известен как Татартуп. Как и в прошлом, культурный и экономический центр СевероЦентрального Кавказа в последующие XV–XIX вв. продолжал оставаться на Кабардинской равнине, в нагорьях Терекской речной системы.

 

Однако другие региональные центры постепенно превзошли Татартуп, и к ХХ веку всё, что от него осталось, – это величественный минарет его главной мечети – самой высокой к тому времени на Кавказе. С 1958 года археологические исследования северокавказской экспедиции Института археологии Российской академии наук позволили создать общую картину жизни этого важного регионального центра в период его расцвета.

 

Раскопки были сосредоточены в основном на руинах двух мечетей, четырёх минаретов (в том числе одного в 6 км от Татартупа) и трёх церквей. Самая большая (джума) мечеть была прямоугольной формы с плоской крышей. В 300 метрах была маленькая мечеть, тоже прямоугольной формы, но, видимо, крытая двумя куполами. Обе мечети, по мнению археологов, были построены в конце XIII – начале XIV века, вероятно, во времена хана Узбека.

 

Побывавший в 1829 году в Татартупе А. С. Пушкин в своём «Путешествии в Арзрум» оставил следующие свои впечатления: «Первое замечательное место есть крепость Минарет. Приближаясь к ней, наш караван ехал по прелестной долине, между курганами, обросшими липой и чинаром. Это были могилы нескольких тысяч умерших чумою.

 

Пестрели цветы, порождённые заражённым пеплом. Справа сиял снежный Кавказ; впереди возвышалась огромная лесистая гора; за нею находилась крепость; кругом её видны следы разорённого аула, называвшегося Татартупом и бывшего некогда главным в Большой Кабарде. Лёгкий одинокий минарет свидетельствует о бытии исчезнувшего селения.

 

Он стройно возвышается между грудами камней на берегу иссохшего потока. Внутренняя лестница ещё не обрушилась. Я взобрался по ней на площадку, с которой уже не раздаётся голос муллы». К тому времени Татартуп с его великим минаретом стал одновременно символом Ислама и общей региональной самобытности и священным местом, которому на Северном Кавказе оказывали большое почитание.

 

Об этом часто упоминается в фольклоре кабардинцев, осетин и соседней горной Грузии. Здесь считалось запретным совершать какие-либо насильственные действия и принимались серьёзные клятвы. Однако история Татартупа не являлась исключительно историей Ислама и мусульман.

 

Он был также уникальным центром Христианства на Северном и Центральном Кавказе и символом мирного конфессионального сосуществования. Это подтверждается археологическими данными, а также сохранившимися записями, которые показывают равное количество мечетей и церквей в городе.

 

Побывавший здесь по пути из Дербента в Татарию в 1410 году немецкий путешественник Иоанн Шильтбергер писал, что он посетил «гористую страну Джулад, населённую большим числом христиан, которые там имеют епископство. Священники их принадлежат к ордену кармелитов, которые не знают латыни, но молятся и поют на татарском, чтобы новообращённые были сильнее в своей вере.

 

По этой причине многие язычники принимают святой крест, понимая, что священники читают и поют». Археологические свидетельства датируют церкви Верхнего Джулата концом XIII или первой половиной XIV века, а их материальные и строительные технологии указывают на то, что они были построены мусульманскими мастерами, таким образом соединяя их с мусульманскими памятниками в особом историкокультурном комплексе.

 

Из четырёх раскопанных церквей особый интерес представляет наличие куполообразных склепов под алтарями двух из них – уникальных архитектурных особенностей на Северном Кавказе, связанных с поклонениями латино-католической церкви. Ещё более интересным является то, что склепы имеют форму купола, исключительно используемого в мусульманских сооружениях в других регионах Золотой Орды.

 

В 1260-х годах генуэзцы и венецианцы начали коммерческую экспансию в Северном Причерноморье. Имеются многочисленные документальные свидетельства их деятельности на Западном Кавказе, в степных землях к северу от Кавказского хребта, а также в Дагестане и Закавказье.

 

Римскокатолические миссионеры также были активны. Поэтому нет ничего действительно удивительного в появлении латинских христианских церквей и общин в Татартупе. О присутствии римско-католических общин и в других местах на Кавказе также сообщают с XIII по XV век. Ещё в начале XIX века ходили черкесские легенды о том, что церкви Татартупа были построены франками, поселившимися среди татар.

 

В 1771 году немец Иоганн Антон Гульденштадт сообщил, что в Татартупе ещё функционируют две церкви, тогда как в 1745 году российско-грузинскими миссионерами были зарегистрированы три. Как и в случае с мечетями Татартупа, его церкви были в конечном счёте заброшены, поскольку сообщество перестало быть жизнеспособным, оставался только его великий минарет.

 

В ХХ веке рядом с ним была построена дорога. Колебания увеличивающегося автомобильного трафика в 1970-х годах привели к напряжениям в конструкции, и, несмотря на попытки стабилизировать её, минарет полностью рухнул в начале 1980-х годов. Сегодня Татартуп лежит невидимым под кукурузными полями. В последние годы наблюдается всеобщее возрождение интереса к этому важному памятнику культурного наследия Северного Кавказа.

 

Совет по культурному наследию Республики Северная Осетия при поддержке местного Фонда «Татартуп» оказывает помощь и поддержку увеличивающимся археологическим исследованиям Татартупа как источнику региональной гордости. Общественные активисты вместе с региональными средствами массовой информации регулярно освещают события в местности.

 

Есть надежда, что он может быть преобразован в историко-архитектурный парк и региональный центр этнокультурного туризма, а также в качестве образцового свидетельства того, как мусульмане и христиане различного происхождения и принадлежности жили в созидательной гармонии в период становления кавказской истории.

 

Перевёл с английского Ибрагим Абдулаев