Выпуск: 560, Мухаррам 1440 г.

Категория: История

Ранее, в 18-м номере «Ас-салама» за 2017 год, мы рассказывали, как многие западноафриканские мусульмане были вынуждены покинуть родину, оказавшись в пожизненном рабстве в европейских колониях Северной Америки. С собой они привезли свою веру. Среди них было мало образованных алимов и имамов, но они старались следовать своей религии по мере сил. Они молились в своих бедных жилищах или на плантациях, где трудились на открытом воздухе, – им не разрешалось собираться в храмах для поклонения. После окончательной отмены рабства в Северной Америке в 1865 году ситуация оставалась прежней. Мусульмане, бывшие рабы, только в 30-х годах ХХ века получили возможность совершать молитву открыто.

В конце XIX – начале ХХ века через Атлантический океан в Соединённые Штаты и Канаду прибыли мусульмане, движимые не принуждением, а поиском новых возможностей. Одна часть прибыла из Ливана – в поисках работы, вторая – из Балтийского региона.

 

Причём вторая волна была связана и с эмиграцией евреев, бежавших из-за религиозных преследований. Обе группы были классифицированы как «белые» (в отличие от мусульман из большинства других исламских регионов), и потому иммиграционные власти разрешили въезд. Они поселились в городах и сельских общинах и начали приспосабливаться к новой среде. И в данной ситуации мечеть, будучи чтимым исламским учреждением, сыграла важную роль.

 

Она обеспечивала общинную поддержку и образование и служила местом для поклонения. Первая мечеть, зарегистрированная в Северной Америке, находилась на окраине маленькой деревни Росс в Северной Дакоте. Её основали в 1929 году иммигранты из Ливана, прибывшие на рубеже веков в Америку вместе с другими пионерами.

 

Они основывали фермерские хозяйства в открытых прериях. Что же касается мечети, то это было простое здание, построенное в полуподполье без какихлибо особых внешних исламских атрибутов, позже рядом с мечетью появилось мусульманское кладбище. Разрушенная в 1970-х годах, она была отстроена позже, в традиционно исламском стиле, в 2005 году потомками первых поселенцев.

 

Мечеть, расположенная в тихом жилом районе города Сидар-Рапидс, штат Айова, является самым старым из сохранившихся храмовых строений в Северной Америке. Построенная в 1934 году мусульманами-поселенцами из Ливана, она широко известна под названием «Мать Америки». До 1971 года это было скромное строение, пришедшее в упадок. Позже она была перестроена, а затем и продана.

 

В 1991 году Исламский совет штата Айова приобрёл здание, восстановленное местной общиной верующих, и мечеть вновь стала центром исламской веры и общественной жизни. «Мать Америки» указана в Национальном реестре исторических мест Соединённых Штатов (1996 год) и Государственном историческом регистре штата Айова как «важная часть американской религиозной истории, которая символизирует терпимость и принятие Ислама и мусульман в Соединённых Штатах».

 

Реставрационные работы, начатые в 1990-х годах, изменили некоторые из её оригинальных особенностей, в частности, купол над входом, который вызывал ассоциации с родной архитектурой её основателей. В 1938 году, спустя четыре года после строительства мечети в Сидар-Рапидсе, ливанские иммигранты построили мечеть Аль-Рашид в Эдмонтоне, городе, являющемся административным центром канадской провинции Альберта. И она стала первой мечетью в Канаде.

Это здание среднего размера из красного кирпича с двускатной крышей и двумя скромными минаретами, примыкающими к его входу. Но от первоначального строения мало что осталось. В 1991 году мечеть превратили в музей под открытым небом в парке Форт-Эдмонтон, это спасло её от сноса после открытия в 1982 году более крупного храма с таким же названием. Оригинальное строение сохранилось и сейчас, но форма его минаретов была изменена, и над входом отсутствует первоначальный купол на вершине фронтона.

 

В 1931 году  литовское татарское общество (позднее известное как Американское мусульманское общество), иммигрантское сообщество балтийских татарских мусульман, купило бывшую протестантскую церковь в Уильямсбурге, пригороде Нью-Йорка, которую на протяжении более десяти лет они использовали для поклонения и собраний.

 

Став их собственностью, она была документально преобразована в Бруклинскую мечеть. Для Балтийской татарской конгрегации (иммигранты из Беларуси, Польши и Литвы) выбор такого здания был естественным: на протяжении веков они поклонялись в деревянных зданиях аналогичного архитектурного стиля.

 

Теперь всё, что требовалось сделать в храме, – это установить символическую минаретную башню с полумесяцем на крышу. Внутри здание облицовано деревом, покрыто коврами и снабжено минбаром и перегородкой, разделяющей поклоняющихся мужчин и женщин. Маленькая Бруклинская мечеть сыграла важную роль в процессе адаптации поселенцев к новой жизни.

 

Историк Тарик Хуссейн рассказывает о том, как проходили собрания в мечети: «Многие люди, которые приходили сюда, помогали друг другу. Они не говорили по-английски, изъясняясь на смешанном польском и русском языках. Им было очень сложно ассимилироваться в этот момент, но помогла мечеть. Она стала мостом...

Это была группа людей, решивших начать новую жизнь в Соединённых Штатах, и первоначальная цель этой мечети состояла в том, чтобы прихожане помогали и поддерживали друг друга, религиозно и социально». В 1952 году издание The USA News Review опубликовало статью, в которой говорится о сильной вере и общинном духе прихожан мечети: «Район в Нью-Йорке, в котором расположена мечеть Американского мусульманского общества, очень похож на тысячи других районов Соединённых Штатов. Со всех сторон стоят скромные комфортабельные дома, в которых живут семьи. 

 

Вечером дети играют в свои игры на тротуаре, смеются и кричат, как и во всём мире. Но пятничные вечера отличаются. Двадцать или двадцать пять детей из этих районов собираются в большой, хорошо освещённой нижней комнате мечети. Сидя за длинными школьными партами, они внимательны и серьёзны, потому что учатся читать и писать на арабском языке, чтобы понимать Коран и следовать вере своих отцов. Перед ними простые тексты и рабочие тетради, в которых они учатся писать арабские буквы».

 

Повзрослев, один из этих детей вспоминал: «Здесь собиралось всё сообщество. Моя мать не водила машину, и хотя мы жили за сорок километров отсюда, мы на такси, поезде, автобусе добирались сюда. Потом мой отец, который работал в Бруклине, присоединялся к нам. Взрослые совершали молитвы, а молодёжь училась. В 1960-х годах, когда я рос, это место было забито людьми. Это было просто невероятно.

Мы были очень, очень близки. Всех называли тётями или дядями, хотя они не были нам кровными родственниками. Это было очень дружное сообщество». Итоги Второй мировой войны положили конец эмиграции балтийских татар. В этот трудный период Бруклинская мечеть стала для диаспоры балтийских мусульман символом их родины, надежды и вечной веры.

 

Сегодня, хотя за её состоянием тщательно следят, здесь нет регулярных прихожан: поскольку первые поколения балтийских мусульман ассимилировались в американское общество, они переехали в другие места. Теперь она открывается главным образом для религиозных праздников Ид аль-Фитр, Ид альАдха и в месяц Рамадан, а также на особые культурные мероприятия. В 1930-е годы значительное число афро-американцев-немусульман стали принимать Ислам.

 

В 1939 году Дауд Ахмед Фейсал, родившийся в 1891 году в исламской семье карибского и марокканского происхождения и иммигрировавший в молодости в Соединённые Штаты, основал Исламский американский центр пропаганды в бывшем особняке на 143-й улице в Бруклинских высотах. В этом здании государственная уличная мечеть в течение многих лет служила главным центром для мусульман-суннитов в Нью-Йорке.

 

Сегодня те, кто выступает против возведения мечетей в преимущественно немусульманских общинах, считая их провокационными символами культурного отчуждения и источниками социальной розни, не осознают исторического факта: для ранних мусульманских иммигрантских общин в Австралии, Великобритании, Канаде, США и других странах местные мечети служили скромными центрами интеграции, которые прививали исламские ценности справедливости, труда, социальной гармонии и сотрудничества, – это были мосты, способствующие переходу между старыми и новыми родинами и культурами, а не сегрегацией.

 
ПРОФЕССОР, СПЕЦИАЛИСТ ПО КУЛЬТУРНОМУ НАСЛЕДИЮ И ИСТОРИИ ИСЛАМА, АВСТРАЛИЯ, РОССИЯ