Выпуск: 564, Раби-уль-авваль 1439 г.

Категория: Социальная

Увидев читающего ребёнка, кто из вас проверит, что он читает? Самое могущественное оружие в нашем мире – информация. С её помощью можно исказить восприятие реальности, заставить поверить в то, что ранее казалось абсурдным. И опасность таится не только в сводках новостей, статьях бульварных газет и пабликах популярных блогов. Когда-то наша страна была одной из самых читающих в мире. И культура чтения имела свои правила и законы. Конечно, содержимое личных библиотек мало отличалось друг от друга, но родители точно знали, что читает их ребёнок.

Чтение вредно для здоровья?

 

Скажите, стали бы вы читать своему ребёнку вместо «Доктора Айболита» «Доктора Живаго»? Конечно, нет  – скучно, неинтересно. А взрослому не всегда понятна «Алиса в Зазеркалье». Весной этого года в одном из английских журналов появилась статья под названием «Книги опасны», в которой приводилось мнение студентов ведущих университетов мира.

 

Так вот, они утверждают, что чтение книг может привести к депрессии, морально травмировать или даже довести до суицида. Нет, они не против чтения, речь идёт об определённых книгах. По мнению автора статьи, роман Вирджинии Вульф «Миссис Дэллоуэй» (1925), в котором упоминается суицид, может вызвать аналогичные мысли у людей, склонных к самоповреждению.

 

Другие настаивают на том, что роман «Великий Гэтсби» Фрэнсиса Скотта Фицджеральда (1925) со вскользь упоминаемым в нём домашним насилием может спровоцировать болезненные воспоминания у жертв. Даже классические древние тексты, как утверждают студенты, могут быть опасны. В Колумбийском университете Нью-Йорка активисты потребовали добавить предупреждение к «Метаморфозам» Овидия – ведь «яркие изображения сексуального насилия» могут спровоцировать чувство незащищённости и уязвимости среди некоторых магистрантов. Это кажется абсурдным и нелогичным – мол, как прочтение выдуманной истории может привести к самоубийству, но в этом есть истина.

 

Впервые связь между книгами и волной самоубийств была выявлена в 1974–1975 годах американским социологом Дэвидом Филлипсом из Калифорнийского университета в Сан-Диего. Он исследовал серию подражающих самоубийств, прокатившуюся по всей Европе в конце XVIII века, спровоцированную распространением романа Гёте «Страдания юного Вертера».

 

И в итоге массовая волна подражающих самоубийств, которые совершаются после самоубийства, широко освещённого телевидением или другими СМИ либо описанного в популярном произведении литературы или кинематографа, получила название «эффект Вертера» («синдром Вертера»). А в 1986 году американские социологи Дэвид Филлипс и Линди Карстенсен опубликовали результаты семилетнего исследования, в основе которого данные о 12585 самоубийствах подростков.

 

В результате связь между освещением самоубийства в СМИ и ростом суицидов была доказана. Причём важно, о ком идёт речь: если самоубийца – подросток, то жди волны среди тинейджеров; если среднего возраста – то среди тех, кому за сорок. Понятно, что чаще всего склонность к суициду проявляют люди, не уверенные в себе, привыкшие брать пример с других.

 

И именно по этой причине более всего влиянию подвержены именно подростки. В 1980-х годах в Германии шёл показ телесериала «Смерть студента», где в начале каждой серии демонстрировался акт суицида студента под колёсами поезда. В итоге число самоубийств среди подростков 15–17 лет возросло на 175 %, причём именно так, как в сериале – под колёсами поезда.  Кстати, с тех пор в австрийской прессе действует запрет на освещение трагических событий, связанных с суицидом.
 

Смерть из подражания

 

Словосочетание «Синий кит» известно, наверное, каждому и связано в первую очередь с волной самоубийств среди детей. В социальных сетях создавались группы, где, манипулируя образами и примерами, подростков подталкивали к суициду. Причём наибольшее число самоубийств было совершено после широкого освещения деятельности этих групп. То есть по факту широкое освещение в СМИ, блогах и т. д. стало причиной увеличения числа суицидов среди последователей «Синего кита».

 

Но вернёмся к книгам

 

Представьте себе ситуацию. Вечер, ребёнок сидит у себя в комнате и читает. Каждый третий родитель порадуется – дитя читает, но кто из вас проверит, что читает ребёнок? О чём вам говорит название «Хорошо быть тихоней»?

 

Поверьте, это книга не о пай-мальчике или девочке. Автор Стивен Чобски рассказывает о мальчике Чарли, в жизни которого есть и наркотики, и насилие, и мысли о суициде. Эта книга точно не для впечатлительных подростков, как, впрочем, и «Американский психопат» Брета Истона. Несмотря на шумную славу и экранизацию, в Германии книгу сочли вредной для несовершеннолетних, а в Канаде и австралийском Квинсленде и вовсе запретили. 

 

Книги влияют на нас зачастую сильнее, чем новостные сообщения. Ведь, читая, мы проживаем жизнь героя, мыслим как он, делаем то же самое. И если взрослому человеку легче абстрагироваться от прочитанного, понять, где истина, а где художественный вымысел, то подростки всё принимают за чистую монету.

 

Подростковый период – самый сложный для родителей, требующий от них предельного внимания. Это очень сложная задача – быть и учителем, и другом, запрещать так, чтобы не вызвать протест и желание сделать вопреки. Книги в этой ситуации могут быть и вашими лучшими друзьями, и вашими врагами. Они могут помочь ребёнку разобраться в том, что с ним происходит, а могут подтолкнуть к бездне.

 

При этом особую опасность таят не фантастические миры вроде «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей» – несмотря на жестокость этого романа, выдуманная реальность всё-таки сродни сказке. Она так и воспринимается, в то время как литературный реализм очень коварен. Потому что напрямую влияет на читателей, затрагивая их опыт, описывая реальные ситуации. Не ждите, пока ваш ребёнок последует совету друзей и купит книгу, которая может породить в нём ненужные желания и мысли. Составьте сами ему библиотечку, ведь никто не знает детей лучше, чем их родители.

 

САРАТ САЛАМОВА